Из этого колледжа вышли два премьер-министра – Клемент Эттли и австралиец Боб Хоук, а также многочисленные юристы, послы, писатели и один физик, добившийся позднее в Кембридже всемирной известности – Стивен Хоукинг. В галерее славы, разместившейся в главном зале под балочным потолком 1656 года, имеется и портрет Билла Клинтона, профиль в натуральную величину, написанный его соотечественником Рональдом Б. Китаем.

Рядом, в часовне, вы обнаружите главный оксфордский шедевр Абрахама ван Лина – восемь витражей на библейские сюжеты (1641), исполненные с цветовой пышностью и внутренним движением, характерными для барокко. Все четыре надгробных памятника в вестибюле сделаны по эскизам Джона Флексмана, величайшего английского скульптора эпохи Классицизма. Уровень мастера проявился прежде всего в выпуклой фигуре сидящего ученого, специалиста по санскриту сэра Уильяма Джонса, кодифицировавшего индийские законы, основу британского колониального управления в Индии.

Правда, гораздо более известен мемориал Шелли, к которому можно пройти через западное крыло Фронт-квода: выдающийся памятник студенту, вылетевшему в свое время из университета. Перси Биши Шелли поступил в Оксфорд в 1810 году. Его комната располагалась в юго-западном углу главного двора Юниверсити-колледжа. Первая же лекция (по минералогии) показалась ему настолько скучной, что больше он не посетил ни одной. Вместо этого без остановки читал, писал роман «Леонора», ходил стрелять из пистолета на Шотоверхилл, рассуждал о тирании и религии, постепенно превращаясь в левого радикала в голубом пиджаке с бархатным воротником. Говорят, однажды на Магдален-бридж Шелли озадачил вопросом некую молодую мамашу: «Мадам, а не расскажет ли нам ваш малыш что-нибудь о жизни до рождения?»

Впечатляющее явление и не менее впечатляющий отъезд – внезапно, шесть месяцев спустя. В марте 1811 года Шелли был исключен из университета как автор анонимного памфлета «Необходимость атеизма». Остальное – история литературы. Оксфорд не оставил следа в его творчестве. Тем основательнее миф о погибшем романтике воцарился здесь, в его бывшем колледже. Здесь и лежит он с тех пор, как утонул в Средиземном море во время прогулки под парусами, – белоснежная мраморная фигура в натуральную величину, поддерживаемая двумя крылатыми бронзовыми львами, у ног которой расположилась Муза поэзии. И поскольку памятник работы Эдуарда Онслоу Форда оказался слишком велик для могилы Шелли на протестантском кладбище в Риме, в 1893 году его установил у себя Юниверсити-колледж под голубым звездным куполом, выстроив пантеон навсегда потерянному сыну, на котором золотыми буквами по розовато-лиловому фону выбиты строки: «Жить одному, скончаться тьмам несметным. / Свет вечен, смертны полчища теней» («Адонаис», 1821).

Наряду с придворным поэтом Эндрю Моушном в этом колледже учились Стивен Спендер и лауреат Нобелевской премии по литературе В. С. Найпол. Оба разочаровались в Оксфорде так же, как прежде Шелли, которого, правда, не мучила хотя бы постоянная нехватка денег. Шелли приехал из Итона, Найпол – из Тринидада. Изучая литературу в Univ (1950–1954), будущий романист попал в «ослиный капкан учености». Бедность и болезнь подтолкнули его к самому краю – он едва не покончил жизнь самоубийством. В своей оксфордской комнате Найпол открыл газовый кран, однако выжил благодаря особенностям английского газового оборудования: в те времена оно требовало все новых и новых монеток, а у бедняги кончились шестипенсовики.

А через несколько домов находится самое ненавистное здание на Хай-стрит – Экзаменационная школа. За монументальным викторианским фасадом загородной усадьбы с 1882 года заседает экзаменационная комиссия. Барельефы над порталом с колоннами показывают, чего следует ожидать. Поколения экзаменующихся проходили под ним в вестибюль, salle des pas perdus[71] и по разноцветным мраморным и мозаичным полам добирались до отделанного деревом экзаменационного зала на втором этаже. Внутренний двор школы выходит на Мертон-стрит, открывая грандиозный фасад, комбинацию елизаветинского, якобитского и других мотивов, словно архитектор хотел подвергнуть экзамену и нас, прохожих, творя учебник по архитектуре прямо поверх истории стилей. Сэр Томас Джексон был популярным в Оксфорде архитектором, а данное сооружение – его шедевр.

Красивее всего вид от Экзаменационной школы наискосок через Хай-стрит на фасады Куинс-колледжа. Между лавок и частных домов возвышается величественный классический ансамбль, чьи фронтоны украшены скульптурами, а купол – тосканскими колоннами, выстроенными наподобие округлого храма над сторожевой башней. Куинс-колледж был основан в 1314 году Робертом Иглсфилдом, придворным капелланом королевы Филиппы, супруги Эдуарда III. Правда, скульптура над главным входом изображает вовсе не ее, а одну из позднейших покровительниц, особу королевской крови Каролину фон Ансбах – меценатствовавшую супругу Георга II.

Со времен основания Куинс-колледжа до наших дней сохранилась лишь пивоварня в саду Феллоуз-гарден, где колледж на протяжении почти шестисот лет варил собственное пиво – вплоть до 1939 года. После сноса средневековых зданий в xvii веке началось строительство новых: сперва был построен ансамбль заднего, северного двора Норт-квод (1672–1707), и только потом – входного (1709–1734). Аркады на первом этаже, высокие жилые флигеля по бокам, вход напротив часовни и актового зала – классическое барокко, величие и единство, каких не найдешь ни в каком другом оксфордском колледже. Архитектором ансамбля Фронт-квод считается Уильям Таунсенд, местный зодчий, который, возможно, использовал наброски Николаса Хоксмура.

Но кто бы ни был автором Верхней библиотеки в ансамбле северного двора (1692–1695) – не исключено даже, что декан Олдрич, – он сумел обеспечить колледж такой библиотекой, равных которой не сыскать. Изящная лепнина и супрапорты над дверью, резные гирлянды и рокайли на книжных полках – один из самых красивых в Оксфорде интерьеров, который к тому же почти не изменился. К сокровищам библиотеки, располагающей примерно ста пятьюдесятью тысячами томов, принадлежат и ключевые труды по истории архитектуры, такие как Британский Витрувий[72], несколько Библий елизаветинских времен и первое издание Дэвида Гаррика, шекспировского актера и драматурга.

Каждый вечер в десять минут восьмого во внутреннем дворе Куинс-колледжа трубят в горн – кто-нибудь из студентов подает сигнал. Так здесь со времен Иглсфилда созывают к ужину. В первый день Рождества под высокий цилиндрический свод трапезной вступает странная процессия. На серебряном блюде в зал вносят увенчанную короной, украшенную розмарином и веточками омелы голову кабана, между зубами которой зажат апельсин. Так начиная с 1395 года проходит праздничный Ужин Кабаньей головы в память о студенте, который сумел уцелеть, когда дикий кабан напал на него, бросив в пасть животному том Аристотеля и прокричав: Graecum est! («Это по-гречески!») Ректор колледжа Джеффри Маршалл опасается, что в скором времени настоящую кабанью голову они подавать уже не смогут «из-за продуктовых стандартов Европейского союза».